Первая мировая. Ультиматум.

Австрийский ультиматум Сербии у нас его характеризуют как страшный и унизительный, просто кошмарный и развязный гоп-окрик.

Ультиматум австрийцы написали довольно быстро, но вот одобрить его никак не могли. Венгерские аристократы в политике вообще не хотели слышать не про какую войну. Во главе антивоенного выступления встал премьер-министр Венгрии граф Тиса. На Коронном совете Тиса открыто высказался против войны и против захвата сербских территорий. После давления со стороны императора вроде как согласился с небольшой такой войной и был привлечён к составлению этого самого ультиматума.

Естественно, что антивоенные венгры тормозили утверждение ультиматума и смягчали его до предела. Из Берлина стали раздаваться недоумённые крики, мол, вы чего там?! Так всё удачно складывается. Из Петербурга только что отплыли президент Французской республики Пуакаре, премьер-министр и министр иностранных дел Вивиани, связи с Петербургом у них пока нет. Договорённости, как Франция сможет помочь России на Балканах тоже нет! Мы на Николая давим, Николай мечется! Чего вы, австрийцы ждёте?! Бейте!

И вот 23 июля 1914 года посланник Австро-Венгрии барон Гизль вручил сербскому правительству ультиматум.

Так получилось, что в Белграде не оказалось никого из великих сербских политиков. Такая вот дивная случайность.
Старенький король Петр I был не у дел, парламент распущен, премьер Сербии Пашич был в поездке, министры в отпусках (война же на носу!), руководители сербской армии отдыхали тоже.
Где отдыхали? Сербский генералитет отдыхал в Австрии, в стране, которая уже явно готовится к вторжению в их страну.

Сербская армия не была мобилизована даже на уровне полка, а была отправлена на полевые работы. Ультиматум по сербской привычке встретили по-разному. Чиновники, например, начали спешную эвакуацию из столицы. Успели ухватить за фалды вице-премьера - надо же кому-то ультиматум вручать. Вице-премьер стал собирать по дачам правительство, принц-регент Александр написал два письма - первое дядя своему - союзнику Германии и Австро-Венгрии - королю Италии, второе письмо решил всё ж написать русскому царю.

При таком положении сербских дел стало очевидно, что страшенный ультиматум будет сербами принят.
Если бы Сербия приняла ультиматум Австрии, а к этому всё и шло, то Россия теряла Балканы насовсем.

В 1878 году мы отдали Австрии Боснию и Герцеговину за невмешательство в русско-турецкую войну, Австрия стала обладательницей 5 млн. славянского населения, Болгария доходила до полного разрыва дипломатических отношений с Россией и демонстрировала свою подчёркнутую лояльность Берлину, оставалась у России только Сербия и оперетта под названием Черногория.
Если Сербия приняла бы австрийские условия (в любой их трактовке), то на 150 летнем присутствии России на Балканах можно было бы ставить крест, забыть про вожделенные проливы и пр. На всю идеологию сверхдержавы можно было бы махнуть рукой.

Что могла сделать Россия, сохраняя своё лицо, при неясной позиции союзников и странной позиции Сербии?

Союзники не радовали: британский министр иностранных дел Грей сказал прямо: " Правительство Его Величества не хочет обсуждать тему, кто прав: Австрия или Сербия". Франция вела себя приличнее, но тоже ничем серьёзным помочь России тогда не могла, а напротив, рассчитывала на русскую помощь.

Ультиматум. Волосы дыбом!

Австрия в начале ультиматума перечисляла все проступки сербского правительства (отдыхавшего в это время, по большей части, в Австрии). Главными проступками были "попустительство террористам и прочим антиавстрийским элементам".
Белград безосновательно (на тот момент) обвиняли в причастности к сараевским убийствам. Далее шли требования:

Торжественно и публично осудить сербским правительством всякой агитации против Австро-Венгрии
-в приказе по сербской армии король Сербии должен был также осудить антиавстрийские выпады среди сербского генералитета и офицерства
-Австрия требовала ужесточить контроль над сербскими СМИ со стороны сербского правительства для снижения накала антиавстрийской пропаганды, ведущей к войне
-Австрия требовала закрыть враждебные Автрстрии общественные организации в Сербии
-Был представлен список сербских офицеров и чиновников, замешенных в антиавстрийской деятельности. Австрия требовала увольнения этих господ с государственной службы.
-Австрия требовала строгого наказания всех лиц с сербской стороны, замешенных в сараевских событиях.

Сербия приняла все условия австрийского ультиматума.

Кроме одного (п.5-6): Сербы отказались допустить на свою территорию австрийскую следственную группу для расследования сараевских событий .

Ещё раз перечитайте условия ультиматума, принятые сербами и перечитайте условие, сербами яростно отвергнутое. Взвесте на весах здравого смысла. Обычно ведь пишут, что сербы восстали против страшного покушения на собственный суверенитет! Что сербов возмутило то, что Автрия диктует им условия внутренней политики и кадрового резерва. А на деле, все эти страшные условия по увольнению офицеров,закрытию газет, приказам по армии, указания королю Сербии, что и как говорить и пр. сербы приняли.
А вот австрийскую полицию копать заговор против Фердинанда не захотели принять! Обычную следственную группу.

Для меня это очень показательно. На любой позор были согласны, только не копате у нас, кто отдавал приказ о терроре.

Вильгельм, которому переслали ответ сербского правительства написал на докладе: " Блестящий результат за 48 часов! Он превзошёл все ожидания. Отпадают основания для войны ". И даже попросил Вену использовать открывшуюся принятыми условиями ультиматума возможность для невоенного решения.

Сербы прекрасно знали своё состояние после своих двух недавних войн, не питали иллюзий по отношению к мощи российской армии, совершенно ненавидели болгар, т.е шансы свои оценивали резво. Но по формальному признаку ультиматум был ими отвергнут.
25 июля 1914 года австрийская мисия выехала из Белграда. 28 июля Австро-Венгрия объявила войну Сербии.

И ничего страшного пока не произошло. Очередная бочка пороха рванула на Балканах.

Но тут уже в ход пошли тяжёлые фигуры Германской и Российской империй. Россия объявила частичную мобилизацию военных округов, Киевского, Одессского, Московского и Казанского, нацеленных на Автро-Венгрию.

Сазонов кинулся к англичанам и французам. Сазонов умолял британцев опубликовать заявление образца 1911 года, что Англия поддрежит своих союзников. Он надеялся, что это может остановить хоть на время Берлин. Что из этого получилось?

Французский президент и министр иностранных дел всё ещё неторопливо плыли в белль Франс и находились вне зоны обслуживания сети. Заменяющий преьера Франции министр заявил, что Франция "не собирается драматизировать события".
Министр иностранных дел Грей порадовал нас мудрой мыслью, что всё это "давний конфликт тевтонов и славян", не имеющий значения для всей Европы. Посол Его величества Бьюкенен просто улыбнулся и сообщил, что "Англия из-за Сербии воевать не будет".

Отличное начало для войны, правда? А?! Сторонники верности союзническому долгу, как вам всё это? Россию швырнули как Ларису Огудалову на "Ласточке", а обещали в Париж. И это ещё и война не началась!

24 июля кайзер Германии сообщил Англии и Франции, что "ссора Австрии с Сербией" может быть покончена лишь усилиями этих двух стран, их конфликт должен быть локализован, ибо всякое вмешательство третьей державы (России) должно вызвать"по естественной игре союзов" неисчислимые последствия.
Англия и Франция согласно кивнули геранскому гению.

Россия, имея на руках развязного сироту - Сербию, оказалась чуть ли не зачинщицей мирового пожара, какой-то заполошной деревенской дурой, забежавшей в благородное собрание. И такие любезные ранее союзники стали вдруг настолько джентельменами, что согласились проводить Россию-матушку на стылую улицу, где её уже поджидали при свете фонаря дядя-Вильгельм и дедушка Франц, согласные уже на частичное удовлетворение своих потребностей, одним востоком, т.е. нами.

Начальник Главного штаба германской армии Мольтке-младший произнёс: "Мы готовы и теперь, чем скорее, тем лучше для нас".
Создалась ситуация, когда великий план Шлиффена можно было откорректировать, ликвидировав сначала восточную угрозу рейху при попустительстве западных российских союзников.

Все колебания Николая Александровича, за которые ему так доставалось и от современников, и от исследований, все эти жалкие телеграммы кузену Вилли, метания по кабинету - не только от известного безволия самодержца. Рушилась система европейского присутствия России. повторялся кашмар его прадеда, Николая Павловича. Россия запуталась в доверии и обманах . Всё что строилось: валютная система, индустриализация, программа военного обновления - всё оказывалось бессмыслецей.

Спас (хотя "спас"- это не очень подходящий термин) ситуацию для России, уже стоящей перед войной в одиночку в Австрией, тем более опасной, что готовились мы, прежде всего, к войне с Германией, сам кайзер Вильгельм.

Особым ходом своей мысли (а мысли у кайзера были причудливы как совместные постановки Линча и фон Триера по сценарию Тарантино), Кайзер испугался, что Россия (у которой разум был, по мнению кайзера), не будет защищать сербов-цареубийц (подчеркну - цареубийц, причём рецедивных), что Франция будет удерживать Россию от войны с Австрией, а Англия останется нейтральной!

И что тогда?! Чем заняться рейху? Для чего было столько стараний? Жертв? И химизации? Вроде как, всю конструкцию построил, всех гостей на кровавый ужин позвал, а теперь его, кайзера, отправят крутить шашлыки за сарай?! Не порядок..

28 июля министр Сазонов принял германского посла графа Фридриха фон Пурталеса, на которой Пурталес сказал: "Теперь уже поздно".

Дальше начнётся германская радиоигра с императором Николаем. 28 июля Вельгельм телеграфирует Николаю, что обещает воздействовать на Вену ради "нашей дружбы..." Следующая телеграмма от того же 28 июля: Вильгельма грубо советует Николаю не впутывать в свои дела Германию и обращаться непосредственно к императору Австро-Венгрии. Все эти телеграммы (воскрешающие метод О.Бендера) пришли на скромную просьбу нашего самодержца-мыслителя "как-то повлиять на Вену и не дать зайти ей слишком далеко".

Дезоориентация Николая шла полным ходом. Не знаю, ржали ли немецкие телеграфисты, отбивая послания Вильгельма брату Коле.

Николай хватается за последнюю соломинку: предлагает передать спор между Австрией и Сербией в Гаагский трибунал или Третейский суд. Хохотала уже вся Европа, а не только немецкие телеграфисты.

29 июля , пока в Европе ещё хохотали, начальник Главного штаба российской армии генерал Янушкевич объяснял полковнику Н.А. Романову азы мобилизационных процессов.
Частичная мобилизация забьет русские железные дороги и сорвёт возможную общую мобилизацию. От западных союзников многозначительная тишина. Царь колеблется. Ему не очень хочется воевать в одиночку, но и стать неподготовленной жертвой агрессии тоже страшно. Никогда ещё пред Николаем Александровичем не стояло такое сложное управленческое решение, на которое его, собственно, уполномочил бог и народ.
Узнав, что Австрия мобилизуется поностью, царь утвердил указ о всеобщей мобилизации в России.

За несколько минут до передачи указа по военным округам, царь отменяет своё решение. Ещё бы, ведь он получил новую телеграмму от кайзера, в которой Вилли говорит о старой дружбе. Поэтому Никки отменяет всеобщую мобилизацию, но продолжает мобилизацию войск, направленных против Австрии.

Ночью в Петербург приходит паническая телеграмма русского посла в Берлине Свербеева: Германия объявила всобщую мобилизацию, Германия начала общую мобилизацию. Германия готова напасть на Россию.

От союзников России - тишина.

Утром 30 июля на квартиру к Янушкевичу прибыл военный министр Сухомлинов, по телефону вызвали Сазонова. Встреча происходила в неофициальной обставке. Составили план: Сазонов скачет в Петергоф, уговаривать Николая. В случае успеха уговоров Сазонов звонит Янушкевичу. Янушкевич отбивает телеграммы на главном телеграфе, потом ломает свой телефон и прячется, пока царь снова не передумал.

Позвонили царю - царь в Петергофе отдыхает, телефон в петергофском дворце только в комнате камердинера, под лестницей. Царь спускается в комнату камердинера, под лестницу. Янушкевич умолил царя принять Сазонова. Царь назначает министру Сазонову встречу на 15 часов.
А дальше уже Россия. Министр приезжает к абсолютному монарху в минуту наивысшего напряжения сил и опасностей для империи с 10 минутным опозданием. Говорит около часа. Царь возражает. Потом взволнованно говорит: "Сергей Дмитриевич, пойдите и телефонируйте начальнику Главного штаба (это в комнату, значит, камердинера иди), что я приказываю провести общую мобилизацию". Сам решил не ходить больше в камердинерскую, помазанник.

Дальше была уже пустая беготня Пурталеса к царю, телеграммы царя в Вену, ультиматум Германии России.
С опозданием в один час против запланированного (планировали на 18, случилось в 19 часов) 1 августа 1914 года Германская империя объявила войну России. Союзники России безмолвствовали.

3 августа немецкие войска вторглись в Бельгию. В это же день Германия объявила войну Франции. 4 августа Британская империя объявила войну Германии.

Осталось только понять экономическую подоплёку участия в этой каше России? Уточнить цену вопрос, так сказать.

Учитывая согласие Германии поддержать Австро-Венгрию «при всех обстоятельствах», австро-венгерское правительство 23 июля 1914 г. предъявило Сербии наглый ультиматум, потребовав от нее ответа в течении 48 часов.

Приводим выдержки из ультиматума .

1) Запретить все издания, которые возбуждают ненависть и презрение к монархии (к Австро-Венгрии)...

2) Немедленно распустить общество, именуемое «Народна Одбрана»...

3) Немедленно изъять в учебных заведениях Сербии, как в отношении преподавательского персонала, так и в отношении учебных пособий, все, что служит или могло бы служить к поддержанию пропаганды против Австро-Венгрии.

4) Удалить с военной службы и вообще из администрации всех офицеров и чиновников, виновных в пропаганде против австро-венгерской монархии, причем императорское и королевское правительство сохраняет за собою право сообщить фамилии и факты королевскому правительству.

5) Согласиться на сотрудничество в Сербии органов императорского и королевского правительства в деле подавления вредоносных движений...

6) Открыть судебное следствие против участников заговора 28 июня, находящихся на сербской территории. Органы, уполномоченные императорским и королевским правительством, примут участие в подлежащих розысках...

8) Помешать действительными мерами участию сербских властей в незаконной перевозке оружия и взрывчатых веществ через границу. ...

Молок А.И., Орлов В.А. Хрестоматия по новой истории. Ч. II . 1870-1918 . М., 1959 . С. 320 - 322.

Декларация, которой Франция, Великобритания, Италия и Россия обязуются не заключать сепаратного мира в течение настоящей европейской войны

Ввиду решения итальянского правительства принять участие в настоящей войне совместно с правительством французским, великобританским и российским и присоединиться к декларации, подписанной в Лондоне 5 сентября 1914 г. тремя названными выше правительствами, нижеподписавшиеся, должным образом уполномоченные соответствующими правительствами, делают следующую декларацию:

«Французское, великобританское, итальянское и российское правительства взаимно обязуются не заключать сепаратного мира в течение настоящей войны». ...

Хрестоматия по новой истории: Второй период: Пособие для учителя М., 1993. С. 308.

ЦЕЛИ ВОЮЮЩИХ СТОРОН

Меморандум прусского министра внутренних дел фон - Лебеля от 29 октября 1914г. - «О целях войны».

(Лебель Фридрих Вильгельм-начальник имперской канцелярии (1901-1908), затем прусский министр иностранных дел).

Некоторые соображения о целях, которых Германия может добиться при помощи победоносной войны, ... а также о целях, которых не стоит добиваться.

1) Мы должны отказаться от того, что нам хотя и пригодилось бы, но чего мы не могли бы переварить.

2) Мы должны взять все, что нам хотя непосредственно не нужно, но должно быть отобрано у противника для того, чтобы он в будущем был слабее по сравнению с нами. Нам могут пригодиться лучшие порты и более широкие побережья с более свободным выходом в мировой океан, более сильная континентальная позиция по отношению к английскому сопернику: мы нуждаемся в безусловной свободе морей, в колониях с удобными гаванями, которые можно защитить, - в колониях, снабжающих наc сырьем и способных стать рынками для сбыта, в колониях, способных жить своей собственной экономикой и отличающихся по сравнению с английской колониальной империей сплоченностью и свободой передвижения. ... Нам нужна на западе граница, которая дала бы нам по возможности ключ к Франции. Нам могут пригодиться районы угля и руды, прилегающие непосредственно к нашей границе. С военной точки зрения желательно улучшить восточно-прусскую границу. Наконец, нам нужна военная контрибуция, которая связала бы на долгое время Францию в экономическом отношении и лишила бы ее возможности развить в других частях света финансовую деятельность во вред нам. Это значит, что удовлетворение наших потребностей должно пойти в первую очередь за счет Франции, что необходимо фундаментальное изменение бельгийских условий, для чего необходимо добиться по меньшей мере сильных частичных успехов в борьбе с Англией, и что от России мы можем взять мало или даже вовсе ничего не взять.

В политическом отношении Великобритания стала и теперь тем врагом, который противопоставил свои жизненные интересы нашим и с которым мы раньше или позже должны покончить, так как Англия не хочет терпеть рядом с собой сильной, дееспособной, Германии, играющей роль в мировой политике. Эта враждебность является картой в нашей будущей мировой исторической игре, и мы не можем и не должны никогда надеяться на то, что удастся прийти на основе половинчатого компромисса к соглашению, которое носило бы длительный характер...

Франция является историческим врагом Германии, и мы должны были с этим врагом считаться. Францию можно найти в любой враждебной нам комбинации. Если мы хотим это изменить в будущем, мы должны настолько ослабить Францию в отношении ее силы, территориальной мощи и в экономическом отношении и ослабить на долгое время для того, чтобы она не имела ни сил, ни средств вновь составлять заговоры, заостренные против нас. Покой на западе является вопросом нашей жизни и уже по одному этому мы должны заключить мир, главным образом за счет Франции. Этого тем легче добиться, что Франция имеет возможность предложить нам гораздо больше других государств. Что Франция является из всех наших противников самым храбрым, взявшимся за оружие по относительно благородным мотивам, - является фактом, не лишенным исторического трагизма. Но нам нечего заботиться о соображениях и воззрениях противника, и мы должны думать лишь о наших германских интересах и потребностях. В этой войне не разрешаются моральные вопросы...

Теперешняя война России с Германией основана на временных, а вовсе не на принципиальных противоречиях. Однако в первую очередь Россия хочет наc поразить как союзника Австро-Венгрии, поскольку она вообще сохранила контроль над своей политической волей в результате неопределенной политики последнего десятилетия, руководившейся не столько интересами страны, сколько инстинктом...

Говорят, что в результате этой войны мы должны будем разрешить польский вопрос. Это не верно, собственно польский вопрос для нас существует лишь во внутренней политике. Исторически это вопрос нельзя полностью разрешить, разве только против нас. Поскольку он мог быть разрешен в наших интересах, он был разрешен польскими разделами и Венским конгрессом. И как раз разрешение вопроса, найденное в 1818г., всегда приносило пользу князю Бисмарку в самых трудных положениях, когда нужно было обеспечить Пруссии - Германии надежное и решающее положение наряду с Россией и Австрией между ними...

Нам неудобна самостоятельная сильная Польша, ввиду этой примечательной силы, которую она может иметь на наши земли, заселенные поляками, без которых мы никогда не сможем обойтись. Но самое главное - это то, что сильная Польша будет относиться с симпатиями ко всем странам - к России, Австрии, Франции, Англии, но только не к нам...

Мы ни в коем случае не должны, благодаря успехам нашего оружия, сделать Австрию настолько сильной и установить такие границы с нею, что мы в будущем вынуждены будем добиваться ее дружбы даже в том случае, когда наши жизненные интересы указывали бы нам другие пути, и мы должны были бы сохранить свободу действий...

Не так уж ошибаются люди, утверждающие, что война России с нами рождена не столько русско-французским союзом, сколько германо-австрийским. Дело в том, что Россия отнюдь не была для наc невыносимым соседом, напротив, она была максимально удобным соседом в самые трудные наши времена...

Само собой разумеется, что вначале надо будет гораздо больше требовать от России [речь идет о землях около Немана и Нарвы -ред.]чтобы получить то, что мы желаем, и для того, чтобы она могла с большей легкостью примириться перед лицом всего мира с территориальной жертвой на границе.

Мир с Францией мы можем заключить, лишь одновременно заключив его с Англией. Ибо колониальные завоевания, которые мы должны сделать за счет Франции и Бельгии, будут носить иллюзорный характер, пока мировые морские пути не будут вновь свободны и мы не овладеем вновь своими старыми колониями. Закончив победоносную войну с Францией, мы не сможем оспаривать победу у Англии, поддерживаемой Россией...

Судьба Бельгии стоит в центре политических споров и представляет собой тяжелую проблему. Бельгийское побережье до Кахле является, конечно, таким же заманчивым и даже желанным, как и прекрасный торговый порт Антверпен. Это означало бы, однако, полную аннексию Бельгии; с другой стороны, это была бы такая добыча, что Англия вела бы и должна была бы вести войну до конца ради того, чтобы вырвать ее из наших рук. Оккупация побережья Немецкого моря является пригодным средством для того, чтобы заставить Англию заключить выгодный для нас мир, если нам не удастся добиться решающих успехов на море. Если Англия будет долго отказываться от подобного мира, то оккупация неизбежно превратится постепенно в аннексию. Мы должны будем поэтому считаться с тем, что нам может быть придется отказаться от своих наиболее смелых надежд ради заключения подходящего мира с Англией. Этот вариант не следует недооценивать в случае, если мы не пойдем дальше частичных успехов в борьбе с Англией. ... Само собой разумеется, что подходящий мир с Англией должен был бы предусмотреть передачу бельгийского Конго в руки Германии.

Мы боремся за свое мировое политическое будущее. Для его обеспечения необходимо в первую очередь обладать достаточной территориальной и союзно-политической гарантией на континенте против нападения на метрополию, гарантией, которая по своей уникальности была бы равно той, которую Англия имеет на морях. Эта гарантия нашей безопасности должна основываться на длительном ослаблении Франции и усилении нашей западной границы. Эта гарантия требует ликвидации бельгийских условий, оказавшихся невыносимыми. Она [гарантия - ред.]должна предотвратить слишком далеко идущую славянизацию в колонизацию Австро-Венгрии. Она, наконец, не должна допустить, чтобы вновь поднялся сосед, мечтающий о реванше... Она, наконец, заставляет желать, чтобы Англия и Япония находились под постоянным давлением, исходящим от покоренной нами России ибо так как Россия является мощной политической реальностью, от которой нельзя отмахнуться и мы не ощущаем потребности обогатиться за ее счет, то мы должны заботиться о том, чтобы использовать ее в наших всемирно политических интересах. (Берлин, 20 октября 1914г. Фон-Лебель. Заговор против мира М.:1934. С 151-155).

Хрестоматия по истории международных отношений /

В.В. Киселева и др. Вып. 1. Европа и Америка. М., 1963.

Пытаясь вытеснить Россию с Балкан, НАТО продолжает дело Франца Иосифа

Столетие начала Первой мировой войны стало поводом для переосмысления ее исторического значения, причин возникновения конфликта и роли в этом различных стран. Особенно острые дискуссии вызывает Сербия.

Принято считать, что начало войны обусловлено двумя событиями. Первое – убийство в июне 1914 года наследника престола Австро-Венгрии эрцгерцога Франца-Фердинанда с супругой. Его совершили участники сербской террористической группы «Млада Босна», выступающие за объединение южных славян.

Второе событие – реакция Австро-Венгрии на трагедию, то есть предъявление «Июльского ультиматума». Документ состоял из 10 пунктов, из которых Сербия не согласилась с шестым. В нем оговаривалось участие австрийской стороны в расследовании убийства престолонаследника. В связи с отказом Сербии выполнить все пункты ультиматума Австро-Венгрия объявила ей войну, которая переросла в Первую мировую.

Но эти ли обстоятельства являются причиной? Или убийство эрцгерцога стало лишь прикрытием для стран, которые искали удовлетворения своих политических амбиций?

Сразу после покушения общественные и политические круги Европы не верили в скорое начало войны. Тем более не предполагали, что она растянется на четыре года и обойдется в миллионы жизней. Сараевское убийство казалось не более чем очередным обострением международных отношений из череды подобных в начале ХХ века. Марокканские кризисы 1904-го и 1911-го, аннексия Боснии и Герцеговины сами по себе могли привести к европейской войне, но разрешались политическим путем. А теракты на Балканах происходили и раньше. В 1910 году Богдан Жераич произвел пять неудачных выстрелов в генерал-губернатора Боснии и Герцеговины Марьяна Варешанина, покончив с собой на месте преступления. Гаврило Принцип установил на могиле неудачливого террориста деревянный крест и посадил цветы. Покушения совершались на министра финансов Австро-Венгрии графа Леона фон Билинского, на королевских комиссаров в Хорватии Славко Цувая и Ивана Склецера.

Более того, с момента прихода к власти Вильгельма II в 1888 году Германская империя взяла курс на подготовку к войне за передел мира. Агрессивное немецкое руководство было настроено силой отнять колонии у Великобритании и Франции. Именно германские амбиции с конца XIX века неоднократно ставили Европу на грань катастрофы.

Ответ на ультиматум

Спустя месяц после убийства Франца-Фердинанда и его супруги австро-венгерское правительство предъявило Сербии ультиматум из 10 пунктов. Это стало полной неожиданностью для европейских правительств. Принятие ультиматума означало, по словам английского министра иностранных дел Эдуарда Грея, прекращение независимости сербского государства.

Тем не менее оно было готово выполнить все условия. Настроение правящих кругов Белграда приближалось к панике. Принц-регент Александр после посещения русской дипломатической миссии отправил срочную телеграмму Николаю II, в которой, в частности, писал: «Среди условий находятся и такие, которые потребуют перемены в нашем законодательстве, и для сего нам необходимо время. Срок назначен слишком краткий. Австро-венгерская армия сосредотачивается около нашей границы и может нас атаковать по истечении срока. Мы не можем защищаться. Посему молим Ваше Величество оказать нам помощь возможно скорее».

Ответная нота Сербии считается шедевром дипломатического искусства. Белград принял все пункты ультиматума, уточняя, что «не отдает себе ясного отчета в смысле и значении просьбы императорского и королевского правительства о том, чтобы Сербия обязалась допустить на своей территории сотрудничество органов императорского и королевского правительства, но заявляет, что оно допустит сотрудничество, соответствующее нормам международного права и уголовного судопроизводства, равно как добрососедским отношениям между обоими государствами».

Ищи, кому выгодно

Балканы часто называют пороховой бочкой Европы.

В XV веке полуостров оказался под турецким владычеством. В европейских владениях Османской империи периодически вспыхивали национально-освободительные восстания. К середине XIX века началось формирование независимых государств Болгарии, Греции, Сербии, Румынии. После того как балканским странам удалось добиться автономии и независимости, изменился общий враг. Австро-Венгерская империя, стремившаяся установить на полуострове свою гегемонию, стала главной опасностью для молодых неокрепших государств. Их стремление защитить независимость поддерживалось Россией, под эгидой которой в противовес Австрии был создан Балканский оборонительный союз.

Ослабление Османской империи позволяло надеяться на расширение территорий. Болгария стремилась включить в свой состав весь восток полуострова. Сербия желала получить выход к Адриатическому морю, присоединить Македонию и Албанию. Черногория рассчитывала занять крупные турецкие порты на Адриатике и Новопазарский санджак. Греция также надеялась раздвинуть границы.

Эти противоречия вылились в Первую Балканскую войну, в которой Османской империи было нанесено решительное поражение. Все европейские владения Турции, кроме Стамбула и его окрестностей, перешли под контроль Балканского союза.

Однако среди победителей начались конфликты по поводу судьбы освобожденных территорий. Эти противоречия быстро переросли во Вторую Балканскую войну, в которой Сербия, Греция, Румыния, Османская империя и Черногория единым фронтом выступили против Болгарии, нанеся ей быстрое поражение. В результате Македония была разделена между Грецией и Сербией, Турция вернула часть европейских владений, а Румыния захватила Южную Добруджу.

В 1908–1909 годах Австро-Венгрия при поддержке Германии аннексировала Боснию и Герцеговину. И сумела добиться международного признания законности своих действий.

В то же время империя опасалась потери территорий, на которых проживало большое число сербов. В Сербии же после двух успешных Балканских войн усилились позиции националистов. Радикально настроенные офицеры из организации «Черная рука» фактически захватили власть в стране. Сербия поддерживала тайные общества, действовавшие на территории Австрии, дестабилизируя положение в ее славянских регионах. В 1913 году, несмотря на сложное международное положение, сербские войска вошли на территорию Албании. Правда, под давлением мирового сообщества их вскоре вывели. Но Австро-Венгрия получила повод объявить Сербии войну.

Таким образом, причиной последующих событий стало соперничество между двумя странами за право контроля всех южнославянских земель.

Союзницей Сербии выступила Россия. В начале кампании сербские силы превосходили австро-венгров по численности, но уступали в вооружении. Австро-Венгрия билась на двух фронтах. Вторым была Россия. Увы, последняя, сдерживаемая не только австро-венгерскими войсками, но и Германией с Турцией, не могла полноценно защитить Сербию. Поэтому уже в 1914 году королевство оказалось в тяжелом положении.

Утраты и уроки

Балканский театр военных действий охватывал земли Черногории, Албании, Сербии, часть Болгарии и Греции. 400 километров в длину и 300 – в ширину. Основная часть этой территории гористая, лишь участки вдоль рек и побережья моря равнинные. Вследствие бедности региона, где проходили боевые действия, войска должны были рассчитывать на обеспечение продовольствием только извне. Из-за отсутствия собственной оборонной промышленности Сербия целиком зависела от своих союзников. Постоянно требовался подвоз вооружений, боеприпасов, обмундирования и медикаментов. Особенно остро стоял вопрос об артиллерийских снарядах.

Сентябрь 1914 года ознаменовался сербской наступательной кампанией в южной Боснии. Однако не рассчитав сил, атакующие были вынуждены покинуть занятую территорию уже через месяц.

2 декабря 1914 года австро-венгерским войскам удалось взять находившийся на границе Белград, однако 15 декабря сербы отбили столицу.

К осени 1915 года Австро-Венгрия и Германия получили возможность существенно усилить свой контингент на Балканах. Кроме того, Болгария объявила войну государствам Антанты и вступила в боевые действия против Сербии. К концу декабря ее войска покинули территорию своей страны, уйдя в Албанию, откуда в январе 1916-го их остатки были эвакуированы на остров Корфу и в Бизерту. Англо-французские части в декабре 1915 года отошли на территорию Греции, где смогли закрепиться, образовав по границе Салоникский фронт. С наступлением весны эта группировка усилилась сохранившимися кадрами сербской армии (около 150 тысяч человек).

На Балканах Первая мировая принесла самые тяжелые потери именно Сербии. Сотни тысяч мирных жителей были убиты, стали беженцами или потеряли крышу над головой. Иностранная оккупация сопровождалась геноцидом. Первые преступления против мирного населения были зафиксированы уже в августе 1914-го. С началом австро-германского наступления осенью 1915 года мирное население, помня жестокость оккупантов, отступало вместе с сербской армией. Первыми покинули свои дома жители Белграда, потом к ним присоединялись люди из других мест. Вскоре отряды сербской армии перемешались с беженцами, число которых доходило до 250 тысяч. Условия отступления были очень тяжелыми. Люди умирали от голода, тифа, под бомбежками и обстрелами.

Австро-германские войска отличались особой жестокостью, болгарские вели себя более гуманно, не применяя против мирного населения. В 1917 году австрийские, болгарские и немецкие войска, а также албанские вооруженные отряды утопили в крови Топлицкое восстание в южной Сербии. Расправлялись не только с повстанцами, но и с мирными жителями, священнослужителями. Особенно зверствовали созданные еще в 1908 году в Боснии и Герцеговине подразделения австро-венгерской военной полиции (Schutzkorps). В Первую мировую «шуцкоры» выполняли роль иррегулярной милиции на оккупированных сербских территориях. Пополнялись в основном мусульманским населением Боснии и Герцеговины и за время войны совершили множество преступлений.

Число сербских жертв войны точно не установлено. В заслуживающих доверия источниках называются разные цифры. По оценке советского демографа Бориса Урланиса, сербская армия потеряла 165 тысяч человек убитыми, пропавшими без вести и умершими от ран. Общее число жертв среди мирных жителей – 340 тысяч. Из них от военных действий погибли 110 тысяч, голода и болезней – 230 тысяч. Существуют и другие цифры. Так, по сведениям британского военного департамента, 45 тысяч сербов убиты в боях, а 82 535 солдат и офицеров пропали без вести. Американский исследователь Айрес говорит о 120 тысячах погибших. В 1924 году опубликованы данные правительства Югославии: в ходе войны погибли 365 164 сербских солдата и офицера. Общая оценка потерь в результате военных действий, от голода и болезней – около 735 тысяч сербов, то есть более 15 процентов населения страны. 164 тысячи человек остались инвалидами, множество детей – сиротами.

Зародыш галицийского сепаратизма

Первая мировая война – поворотное событие во всеобщей и национально-государственной России. До сих пор события тех лет оказывают существенное влияние как на внутреннюю жизнь, так и на международные отношения нашей страны. Тектонические сдвиги произошли не только в миропорядке и глобальном хозяйстве, но и в умах миллионов людей. Прекратили свое существование Российская, Австро-Венгерская, Германская и Османская империи.

Не так давно по решению министра обороны РФ генерала армии Сергея Шойгу начата работа по подготовке шеститомного труда «Первая мировая война 1914–1918 годов». Первый том «Происхождение и основные события войны» выйдет до конца этого года. Значительная его часть посвящена вопросам происхождения и начала войны, спусковым крючком для которой стало убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда.

И тем не менее однозначно считать Cербию виновницей этой тяжелой страницы мировой истории нельзя. Убийство Фердинанда стало лишь прикрытием, в первую очередь для Германии. В числе причин для начала войны – и соперничество между Сербией и Австро-Венгрией за право контроля всех южнославянских земель.

Мечты о вытеснении России с Балкан и в наши дни не покидают западные европейские страны. Цель – лишить ее всякого политического и экономического влияния на страны полуострова. Балканы – мост на Ближний Восток. На его территории хотят полновластно хозяйничать США и НАТО. Их задача – недопущение сюда России, особенно через Балканы.

В записке российскому императору Николаю II в 1914 году Петр Дурново, бывший членом Государственного совета, а перед тем министром внутренних дел, писал: «Жизненные интересы России и Германии нигде не сталкиваются и дают полное основание для мирного сожительства этих двух государств… Что может дать нам победа над Германией? Познань, Восточную Пруссию? Но зачем нам эти области, густо населенные поляками, когда и с русскими поляками нам не так легко управляться. Зачем оживлять центробежные стремления, не заглохшие по сию пору в Привислинском крае, привлечением в состав Российского государства беспокойных познанских и восточно-прусских поляков, национальных требований которых не в силах заглушить и более твердая, нежели русская, германская власть?».

И далее – как будто смотрел в наши дни Петр Николаевич: «Совершенно то же и в отношении Галиции. Нам явно невыгодно, во имя идеи национального сентиментализма, присоединять к нашему отечеству область, потерявшую с ним всякую живую связь. Ведь на ничтожную горсть русских по духу галичан, сколько мы получим поляков, евреев, украинизированных униатов? Так называемое украинское или мазепинское движение сейчас у нас не страшно, но не следует давать ему разрастаться, увеличивая число беспокойных украинских элементов, так как в этом движении несомненный зародыш крайне опасного малороссийского сепаратизма, при благоприятных условиях могущего достигнуть совершенно неожиданных размеров».

Это и происходит сегодня, спустя 70 лет после включения в состав Украинской ССР той самой Галиции, которая с 1349 года никоим образом не делила судьбу с Украиной, представляя собой культурно-исторический тип, в котором самоидентификация «украинца» – русофобия.

Империя воспользовалась этим трагическим происшествием в своем давнем желании уничтожить православную Сербию, а потому Правительство Австро-Венгерской Империи, считавшее Королевство Сербия ответственной за покушение в Сараево, отправило сербскому правительству ультиматум с такими требованиями, которых ни одно независимое государство не могло бы принять.

Регент и Кронпринц Александр Петер Карагеоргий обратился к Государю Императору Николаю II «Многострадальному» со следующей телеграммой:

«Требования Австро-венгерской ноты без необходимости представляют унижение для Сербии и не согласованы с достоинством независимого государства. От нас требуют в повелительном тоне официального заявления в «Сербских новостях» и Королевского приказа армии, которыми будут нами самими пресечены вое выступления против Австрии и признаны справедливыми обвинения в наших вероломных происках. Требуется допустить австрийских чиновников в Сербию, которые вместе с нашими будут вести расследование и контролировать исполнение других требований ноты. Нам предоставлен срок в 48 часов принять все, иначе Австро-венгерское посольство покинет Белград. Мы готовы принять Австро-венгерские требования, которые согласованы с позицией независимого государства, а также и те, которые были бы предложены нам Вашим Величеством; все лица, участие которых в убийстве будет доказано, нами будут строго наказаны. Некоторые требования не могут быть исполнены без перемены законов, а для этого требуется время. Нам предоставлен слишком короткий срок... На нас могут напасть после истечения срока, т. к. на нашей границе группируются Австро-венгерские войска. Нам невозможно защититься и поэтому прошу Ваше Величество прийти как можно раньше нам на помощь...»

«Ваше Королевское Высочество, обращаясь ко Мне в столь тяжелый момент, не ошиблось в чувствах, которые Я питаю по отношению к Нему и в Моем сердечном расположении к сербскому народу. Самым серьезным образом Мое внимание обращено на настоящее положение и Мое правительство всеми силами старается преодолеть настоящие трудности. Я не сомневаюсь, что Ваше Высочество и Королевское правительство облегчат эту задачу, не пренебрегая ничем, что могло бы привести к решению, которое предотвратит ужасы новой войны, соблюдая в то же время достоинство Сербии. Все Мои усилия, пока будет хотя бы самая маленькая надежда избежать кровопролитие, будут направлены к этой цели. Если, вопреки нашему самому искреннему желанию, успех не будет достигнут. Ваше Высочество может быть уверено, что ни в каком случае Россия не останется равнодушной к судьбе Сербии».

В разговоре со своим шурином, Великим Князем Александром Михайловичем (1866-1933), Святой Государь Мученик Император Николай II Александрович, на вопрос о том мог ли Он избежать войны, ответил дословно следующее: «Я мог избежать войны, если бы хотел совершить акт предательства по отношению к Сербии и Франции, но это не в Моем характере».

Начало Великой войны.

С убийства в г. Сараево, началась братоубийственная Великая мировая война 1914–1918 гг., - первый конфликт мирового масштаба, в который к концу войны вовлечено было 38-мь из существовавший в то время 59-ти независимых государств, или 75 процентов населения всего земного шара.

15 (28) июля 1914 года – Австро-Венгерская Империя объявила войну Королевству Сербия, начав боевые действия.

16 (29) июля – Российская Империя объявила о частичной мобилизации своей армии, а 17 (30) июля – предприняла полную мобилизацию.

24 июля (6 августа) – Королевство Сербия объявляет войну Германской Империи, а 25 октября (7 ноября) – Османской Империи.

Около 73,5 миллиона человек оказались мобилизованы; из них убиты и умерли от ран девять с половиной миллионов человек, более 20 миллионов получили ранения, три с половиной миллиона человек навсегда остались калеками, около 10 миллионов человек умерло от эпидемий и голода. Последствия Великой войны превзошли предыдущие за 125-летний период по количеству жертв и разрушений.

Главным же трагическим последствием войны стало уничтожение трех христианских Империи – Российской, Германской и Австро-Венгерской, пребывавших до того в Династических и кровных узах не одно столетие. Алчность и гордость одних, кротость и смирение других необратимо изменили все, что создавалось, по воле Божией, с такими усилиями!

День 15 (28) июня не охотно вспоминают в Европе, в том числе и в братской России Сербии, что является не позволительным для нашего времени забвением истории. К несчастью, в России до сих пор пребывают у власти те, кто предпочитает не замечать и не исследовать уроки июня-июля 1914 года и все последующие события Великой войны.

К сожалению и в России не почитают должным образом героев Великой войны, страдальцев и мучеников, первыми положившими душу свою за Веру, Царя и Отечество. А потому нам следует непрестанно и сугубо молиться о душе всех убиенных и умученных христианах, скорбный счет которых начался с убийства 15 (28) июня 1914 года Наследного эрцгерцога Франца Фердинанда Карла Луиса Марии д"Эсте и его Венценосной супруги.

Высочайшая награда.

За мужество и личную храбрость Принц-Регент Александр Петер Карагеоргий Высочайше пожалован был Святым Мучеником Государем Императором Николаем II Александровичем орденом Святого великомученика и Победоносца Георгия 4-го класса.

В том же 1914 году Наследный принц Александр Петер Карагеоргий Высочайше пожалован был высшим Императорским орденом России – Святого Апостола Андрея Первозванного.

Сербская Королевская армия.

Кронпринц и Регент Александр Петер Карагеоргий Высочайше назначается Августейшим родителем Верховным Главнокомандующим, полностью деля со своими солдатами и горечь поражений, и радость побед Сербской Королевской Армии.

27 ноября (10 декабря) 1914 года Сербские Королевские войска разбили наголову и взяли в плен 20 000 австрийцев при освобождении Белграда.

О ходе военных действий в 1914-1915 гг. Сербской Королевской армии приведем здесь два отрывка из русской газеты «Нива », № 42-48, за октябрь-ноябрь 1915 года, в которых русским военным корреспондентом дается истинная характеристика мужества и героизма Сербской Королевской армии.

«В начале последней войны Сербия имела армию в 80.000 человек мирного состава, которая при открытии военных действий была доведена до 300 000 человек. После призыва войск второй очереди численность сербской армии была доведена до полумиллиона.

Сербская армия состояла из девяти дивизий. В каждой дивизии было 36 орудий и 16 пулеметов и один кавалерийский полк с четырьмя эскадронами. Если принять во внимание, что к концу 1914 года до 150.000 человек выбыло из строя сербской армии, а в начале нынешнего года вспыхнувшая эпидемия пятнистого тифа унесла до 50.000 человек, то убыль всей армии можно предположить в 200.000 солдат.

В 1915 году Сербия не вела почти никаких крупных операций. По сообщению «Армейского Вестника», сербская армия занялась серьезным пополнением своих рядов. В приказе, напечатанном в сербском официальном органе от 16 (29)-го июля текущего года, было сразу произведено новых 4 200 капитанов и субалтерн-офицеров. Пополнение к настоящему времени уже доведено до конца. Все 17-ти и 18-летние юноши были зачислены в войска, и таким образом снова набрано до 150.000 человек. Если прибавить этих новобранцев к старым войскам, то численность сербской армии можно считать в 250-300, самое большее 350 тысяч человек. Вооружение их, особенно артиллерии, стоит на высоте современных технических требований, а что касается боевого опыта, то, разумеется, он значительно превосходит опыт болгарской армии, разгромленной два года назад на Овчем поле и реке Брегальнице.

Во время последней балканской войны, по сообщению бывшего министра-президента И. И. Гешова в его новой книге «Балканский союз», Болгария выставила всего 563.000 человек. В то время Сербия выставила 350 000, а Греция 215 000.

Таким образом, сербская и греческая армии сообща могут выставить больше войск, чем одна Болгария. Но в расчете необходимо принять еще и Румынию, которая и в 1913 году вмешалась в братоубийственную войну. Численность румынской армии превосходит, в случае мобилизации, 600,000 человек».

Бой на улицах Белграда.

«Участник этого страшного, ожесточенного боя, офицер сербской армии Григорий Стефанович, сообщает в «Русском Слове» , что вначале было решено сдать город без боя. Сербы вынуждены были принять бой на улицах своей столицы, когда выяснилось, что пути отступления отрезаны, и пробиться можно лишь силой. К тому же необходимо было спасти десятки тысяч людей, которые в последнее время вернулись в Белград и не могли выехать оттуда. Несмотря, однако, на полную неожиданность, сербские войска заставили немцев дорого заплатить за их столицу.

Главный бой разыгрался в квартале Теразии, где в течение двух дней происходила рукопашная борьба на улицах. Особенно упорный бой разыгрался на улице Князя Михаила, возле Дворца, а также у здания русского посольства. В этих местах были навалены горы трупов, которыми сражающиеся пользовались, как прикрытием.

В бою принимали участие не только войска, но и оставшиеся мирные жители, подростки и мальчики, которые устраивали баррикады, рыли окопы и т. д.

Сербы очистили Белград после трехдневного боя, когда армии их отошли за город, и когда большинству жителей удалось выехать. Войдя в город, немцы застали там лишь развалины и горы трупов».

Борьба в Сербии.

«Центральным стратегическим событием последних дней была, конечно, сербская операция. Как известно, сербский театр военных действий представляет собою два района: главный район, где действуют австро-германские и болгарские войска, а именно - район прежней Сербии, и второстепенный район - район Македонии, где действуют войска англо-французского десанта и небольшая группа сербских войск.

С развитием наступления австро-германцев стало известно, что австро-германские силы значительно больше того, что можно было ожидать. Австро-германцы, пользуясь тем, что фронт их на русском театре сократился, благодаря тому, что достиг линии трудно-проходимых Пинских болот, смогли, в общем, сосредоточить против Сербии до шестнадцати дивизий, значительные силы ландштурма и особую австрийскую конную массу. Все эти войска, общей численностью до 350 тысяч, были разделены на две армии: армию венгерского генерала Кевесса фон Кевешхаза и армию германского генерала Гальвица, - того самого, который в свое время на нашем фронте переправился через реку Нарев и стремился закрыть, крайне неудачно, выход из «варшавского мешка».

Армия Кевесса состояла из четырех германских и двух австрийских дивизий, двух дивизий германского ополчения - ландштурма и австрийской конницы. Всего около 120 тысяч человек при 450 орудиях. Армия генерала Гальвица состояла из десяти дивизий германских войск, всего свыше 200 тысяч человек и до 650 орудий.

Эти две армии, переправившись с боем через Дунай, растянулись вдоль всей сербской территории, от западной границы до восточной, на фронте, примерно, в 250 верст, и наступали: армия Кевесса - через западную половину Сербии, а армия Гальвица - через восточную половину Сербии. Посредине между ними пролегала долина реки Моравы, по которой проходил главный железнодорожный путь, соединяющий Австрию с Болгарией, а именно путь - Белград - Ниш - София.

В то время, когда австро-германцы наступали таким широким фронтом с севера на юг, с востока на запад наступали на сербов две болгарские армии - Бояджева и Тончева - всего до шести дивизий, общей численностью до 180 тысяч человек.

Наконец с юга наступала македонская группа болгарских войск, занявшая с боем Куманово и Ускюб и повернувшая отсюда с частью своих войск к северу, стремясь охватить сербскую армию у Ниша с юга.

Таким образом, на сербскую армию, расположенную в центре прежней Сербии, а именно у Крагуеваца и Ниша, наступали с трех сторон свыше 500 тысяч австро-немцев и болгар, стремясь при помощи этого двойного превосходства сил раздавить сербов. В течение около двух недель сербы геройски оказывали сопротивление на всех трех фронтах, но вслед затем, по-видимому, по заранее определенному плану, стали отходить в общем направлении к западу, т. е. к Новобазарскому санджаку и к границам Черногории и северной Албании.

В то время, когда происходили вышеупомянутые события на, главном театре, высаженный в Салониках англо-французский десант, пройдя территорию Новой Греции, вышел в сербскую Македонию и стал наступать на находившиеся у Ускюба, Велеса и Струмицы болгарские войска. Как известно, всякая десантная операция представляется, вообще, длительной, и нам уже приходилось указывать, что англичане в начале войны высаживали свою 150-тысячную армию во Франции в течение трех недель. В силу таких особых условий десанта, первые высадившиеся войска были относительно немногочисленны и исчислялись, примерно, тысяч в 50-60 англо-французов.

Эти войска, имея перед собою третью болгарскую армию в составе не менее трех дивизий, часть которой вторглась в сербскую Македонию, а другая часть обороняла южную Болгарию, продвигались хотя и успешно, но относительно медленно, в виду численного превосходства болгарских сил. Поэтому главное значение первого десанта англо-французов заключалось в том, что они отвлекли на себя до 100 тысяч болгарских сил, которые, в противном случае, должны были бы обрушиться все на ту же сербскую армию. Далее, при таких условиях, как нетрудно видеть, создалось положение, при котором: во-первых, сербские войска отходили под натиском двойных сил австро-германцев и болгар к западу от района Ниш - Крагуевац и, во-вторых, англо-французский десант приковал к себе до 100 тысяч болгарских войск, но более решительные действия этого десанта могли иметь место только в случае прибытия новых подкреплений, которые бы могли дать превосходство десанту над третьей болгарской армией, - что и ожидается. В силу всего этого настоящий стратегический момент обязывает как сербов, так и союзников к некоторому выжиданию, впредь до того, когда силы союзников на Балканском полуострове возрастут настолько, что можно будет рассчитывать перейти в наступление и иметь успех против соединенных сил австро-германцев, болгар и турок. Это, в свою очередь, создает отдельный, крайне запутанный, стратегический узел на Балканах, ибо ни одна сторона не пожелает уступить другой на этом театре, и вследствие этого на Балканах могут постепенно накопляться войска той и другой стороны, что, в свою очередь, поведет к ослаблению войск на главных фронтах европейской войны.

Вместе с тем выжидательное положение представлялось наилучшим для сербской армии потому, что решительное сражение с превосходными силами австро-германцев и болгар было бы для сербов слишком рискованным. Однако, так как при выжидательном положении сербам приходилось отходить под натиском превосходных сил, возникал вопрос, до какого именно предела может продолжаться это отступление.

Практически этот вопрос, конечно, разрешался в зависимости от австро-германского и болгарского наступления. 350 тысяч австро-германцев, наступающих с севера на юг, дошли до района Крагуеваца и заняли таким образом северную половину Сербии, понеся однако при этом громадные потери. Еще большие потери понесли болгары, наступавшие в составе двух армий с востока на запад и достигшие при этом Ниша. У Ниша завязался бой.

Из этого можно видеть, что, так как в северной и восточной части Сербии находился противник, то сербское сопротивление сосредоточилось в юго-западном углу Сербии. Какое же значение имело это сопротивление доблестных сербских войск?

Кроме того выжидания прибытия союзных войск, о котором мы говорили выше, сербы, отказываясь от решительного сражения и отходя к западу, к границам бывшего Новобазарскаго санджака, в Черногорию и северную Албанию, притягивали на себя австро-германские и болгарские армии.

В этом именно и заключалась вся идея сербского отхода к западу. Если бы сербы дали решительное сражение, то, в виду двойного превосходства сил противника, они могли бы его проиграть, и тогда австро-германские армии вернулись бы туда, откуда они были взяты, т. е. на наш фронт, и, сверх того, в распоряжении немцев могли оказаться и турецкие и болгарские силы, которыми бы они воспользовались для главного фронта.

Совершенно иное дело - при отходе сербов к западу. В этом случае австро-немцы хотя и имели сообщение через Сербию с Болгарией и Турцией, но путь этот всегда находился под угрозой сербских войск. Вследствие этого германский штаб не мог снять австро-германских армий из Сербии, как и не мог воспользоваться турецкими и болгарскими войсками для главных фронтов. В этом заключалась серьезная услуга, которая оказывалась сербами союзной стратегии, и жертва наших доблестных союзников, как мы видели, была далеко не безцельна.

В этом же заключался и смысл тех новых подкреплений, которые было решено, согласно сообщениям английского министра в парламенте, послать на Балканы. Все эти союзные войска, которые уже прибыли и которые должны были прибыть, а также и сербские войска должны были не только бороться за судьбу Сербии, но должны были оттягивать на себя все те силы противника, которые находились на Балканах и которые, в противном случае, могли бы хлынуть на главные фронты европейской войны и этим поколебать установившееся ныне равновесие.

Вот почему, хотя и значительная часть сербской территории занята противником, но борьба на Балканах далека от своего конца. Допустить полное торжество противника на Балканах признается неправильным, так как в состав австро-германской коалиции может, в таком случае, войти новая боевая сила, представляемая контингентами балканских государств. Это станет еще более понятным, если обратить внимание, что позиция Румынии и Греции еще не определилась, и что она находится всецело в зависимости от результатов борьбы на Балканах.

Из всего вышеизложенного можно видеть, что в течение зимнего периода, который является подготовительным к решительной борьбе на главных фронтах - нашем и французскому происходить вспомогательная операция на Балканах, которая должна, в зависимости от тех или иных результатов, увеличить силы той или иной стороны к предстоящей решительной весенней и летней кампании. На Балканах в настоящее время борются за те силы и контингента, которыми каждая сторона хочет воспользоваться для того, чтобы быть сильнее тогда, когда весною будут происходить самые решительные моменты войны, самые решительные операции на главных фронтах. При том равновесии, которое установилось на главных фронтах войны, эти новые силы, взятые с Балкан, могут сразу дать успех какой-либо одной из сторон. И в этом стратегический смысл всех важных событий, происходящих на Балканах, и то упорство, с которым обе стороны цепляются за свои «политические и стратегические позиции» на этом полуострове».

Регент и Кронпринц Александр Петар Карагеоргий обратился к Государю Императору Николаю II Александровичу «Многострадальному» со следующей телеграммой:

В разговоре со своим Державным шурином Великим Князем Александром Михайловичем (1866-1933), Святой Государь Мученик Император Николай II Александрович, на вопрос о том мог ли Он избежать войны, ответил дословно следующее: «Я мог избежать войны, если бы хотел совершить акт предательства по отношению к Сербии и Франции, но это не в Моем характере».

По словам автора «Истории Царствования Государя Императора Николая II Александровича» С. С. Ольденбургского, «Русское общественное мнение не считало покойного эрцгерцога в числе друзей России. Но оно не может не испытывать чувства глубокой скорби перед его трагической кончиной и негодования к убийцам, в фанатичном ослеплении сеющим смерть направо и налево», писало «Новое Время». Государь выразил соболезнование престарелому императору Францу Иосифу; австрийского посла, графа Чернина посетили Великие Князья, министры, видные сановники.

Но уже 18 (31) июня «Новое Время» указывало, что против Сербии «началась очень опасная кампания». Хотя оба задержанных участника убийства были австрийские подданные, австро-венгерская печать обвиняла в организации убийства Сербию. Начались аресты среди сербов, живущих в Боснии; происходили демонстрации, толпы громили сербские магазины. В России относились с негодованием к этим попыткам использовать возмущение, вызванное убийством эрцгерцога, для политических целей Австро-Венгрии на Балканах».

В эти тревожные дни, 15 (28) июня 1914 года, в кабинете австрийского посланника в Белграде скоропостижно скончался русский посланник в Королевстве Сербия А. А. Гартвиг. Его кончина была большим горем для Сербии, справедливо считавшей почившего дипломата своим горячим заступником.

Испания